Утомленная фея – 3 - Страница 11

– Так точно! Поджимаю хвост и прижимаю ушки. Разрешите следовать на кухню?

– Разрешаю! – Сима упорхнула. – Врет, – безнадежно подумал Геннадий, – ни черта она не поняла. Гонору на десяток человек, только притворяется пай девочкой. Но советы дает дельные, будто давно жила в этих местах. И как она сбросила меня с хвоста на базаре? Не понимаю! Кун-Фу наверное, вот и в Ташкенте сразу почуяла опасность и действовала быстро и решительно. Ладно, пойду вечером, так оно будет лучше.

Стол был готов через двадцать минут, на внутреннем дворике. Легкий, как он и заказывал. Салат из помидоров, овощи, фрукты, пресные лепешки. Приятно похрустеть зеленью, сидя в тенечке. Только вот с помидорным салатом вышел казус. Геннадий его попробовал и чуть не выплюнул, только присутствие хозяина удержало. Вкус растительного масла, которым его сдобрили, был весьма резким и противным. Сима, обратив внимание на его сморщившуюся физиономию, сразу сообразила, в чем дело. – Масло хлопковое, другого тут не найти. Говорят, что к нему можно быстро привыкнуть и начинает даже нравиться. – Геннадий вздохнул, – все-то она знает. Энциклопедия ходячая, а не человек. – За столом почти не разговаривали, так, перебросились парой фраз. В завершение обеда выпили по три пиалы зеленого чая. Потом хозяин предложил сполоснуться в душе и поспать на сиесту. Так и сделали, сначала в душ оправилась Сима, вышла оттуда ужасно довольная, в тюрбане из полотенца на голове и легком халате. Геннадий аж облизнулся, так соблазнительно она выглядела. Душ был летний, горячая вода поступала из бака на крыше, который нагревали солнечные лучи. Этих лучей, похоже, тут хватало, вода была горячей. Покончив с омовением, Геннадий прошел в свою комнату и завалился спать, ночью-то почти не довелось.

Мрачные пророчества Симы насчет российского разгильдяйства оправдались на все сто. Стоило ли со всеми предосторожностями выходить на связь, чтобы услышать, что ожидаемая передача еще не доставлена и неизвестно когда будет? Ночью и в течение следующего дня должны были совершить посадку еще несколько транспортных бортов, может на них. Под клятвенное обещание вернуть, как только – так сразу, удалось выпросить у особиста один ствол. И еще договориться о связи, чтобы напрасно не мозолить глаза туземцам в районе расположения. Тут, прихваченный Симой комп, со спутниковой связью придется весьма к месту. Когда Геннадий вернулся домой, Сима с хозяином колдовали на летней кухне над приличных размеров казаном. – Григорий Григорьевич обещал научить меня готовить плов по фирменному ферганскому рецепту. Нужны: жирная баранина, курдючный жир, красный рис – девзира, желтая морковь, репчатый лук, зира, зерна киндзы, шафран, барбарис, базилик. Я еще на базаре купила все ингредиенты, что наш уважаемый хозяин посоветовал. Присоединишься к обучению? – Разумеется, – подумал Геннадий. – Я там от волнения чуть на стенку не лез, а она преспокойно специи выбирала. Не удивительно, что сорок минут ждать пришлось. – Но в ответ только кивнул.

Когда почти готовый плов доходил до кондиции, в снятом с огня казане, последние десять минут, а Сима накрывала стол, хозяин принес трехлитровую стеклянную банку с рубиновой жидкостью. – Домашнее вино, сам делал, из своего винограда, – пояснил он. – Коварное, пьется как сок, но потом ноги отказывают. – Выпили по полстакана, как аперитив. Вино оказалось вполне приличным, терпкое, как раз к мясу. Потом подоспел плов, на самом деле шедевр. В русле традиций ели руками. Эрудитка Сима не преминула сообщить, что облизывать пальцы после плова, по местным правилам хорошего тона, следует в строго определенном порядке. Порядок продемонстрировала на собственном примере. Получилось очень сексуально. Как и положено, после плова напились чая, немного передохнули, а уже потом вернулись к банке с вином. Потихоньку разговорились, Геннадий похвалил хозяйский дом. Старый учитель помрачнел. – Дом-то хороший, да вот мой ли? – Сима быстро выудила из него всю историю.

Григорий Григорьевич получил этот дом в наследство от родителей, приехавших в эти места еще в тридцатые годы. В нем он провел свое детство, потом привел сюда жену, жил тут с дочерьми, пока они не вышли замуж. Преподавал русский язык и литературу в шестой ферганской школе с физико-математическим уклоном. Как он с гордостью заметил, более 90 процентов ее выпускников успешно поступали в высшие учебные заведения в Москве, Ленинграде, Ташкенте и других городах. После распада Союза жить русским в Фергане стало трудно и опасно. Обе дочери, со своими семьями, за бесценок продали квартиры и уехали в Россию. А там мыкались без жилья и прописки. До беженцев никому не было дела. – До сих пор не устроились, – с горечью сообщил он. – Сам Григорий Григорьевич решил остаться, жалко было родительского дома. Школу закрыли, пенсию платили грошовую, денег не хватало. Решил пустить квартирантов. Это и было роковой ошибкой. Молодой узбек, которого он с семьей пустил на постой, так и не заплатил ему ни копейки. Зато сам Григорий Григорьевич оказался в собственном доме на положении дворового холопа. – На базаре несколько палаток держал. Нажрал морду, поперек себя шире, и говорит мне, мол, ничего вашего тут нет. В Россию, мол, езжай. Скажи спасибо, что на улице не выгоняю. Спал в сарае. А этот хам взял вторую жену, потом третью. А я у них на посылках. Гыр-Гыр – сюда, Гыр-гыр – туда, это они меня так называли – Гыр-Гыр. А куда деться? Денег даже на билет не было.

– М-да, история, как это вы так опростоволосились? – поинтересовался Геннадий.